Когда разделилась церковь на православную и католическую. Почему христианская церковь раскололась на Католическую и Православную? XI век: пресный хлеб для причастия

В 1054 году христианская церковь раскололась на католичество и православие, и это разделение не преодолено до сих пор. Как складывались отношения папы римского и константинопольского патриарха, какую роль христианство играло в XI веке и почему произошла «великая схизма»? Рассказывает историк церкви Павел Кузенков.

Христианство в XI веке

В XI веке христианство было распространено по всей Европе, кроме Финляндии и Прибалтики, а также на территории исламского Востока (Африка, Ближний Восток, Иран и Средняя Азия), где число христиан было весьма существенно. Во всех европейских государствах, кроме мусульманской Испании, христианство было господствующей религией. При этом в западных областях к XI веку сложилась система папизма, при которой все без исключения церковные структуры считались подчиненными папе римскому (апостольской кафедре Святого Петра), а в богослужении и литературе господствовал латинский язык. На Востоке сохранялась традиционная система поместных церквей - независимых друг от друга региональных патриархатов, католикосатов или архиепископий. Те из них, которые признавали семь Вселенских соборов и тяготели к Восточно-Римской (Византийской) империи, составляли семью православных церквей, в которую входили главные кафедры: Константинополь (которому в это время подчинены Русь, Болгария и Сербия), Александрия, Антиохия, Иерусалим, Кипр, Грузия. Ряд восточных церквей, не принявших Халкидонский собор, составляли группу антихалкидонитов, или монофизитов (Армения, копты и эфиопы, западные сирийцы). Наконец, в Иране и Центральной Азии были сильны позиции так называемой церкви Востока, признававшей только два первых Вселенских собора, - это восточные сирийцы, или несториане. Во всех восточных церквях в богослужении и книгах использовались национальные языки.

Иван Эггинк, «Великий князь Владимир выбирает веру», 1822 // Wikipedia Commons //

В начале XI века граница между латинским и греческим христианством, тогда еще не делившимся на католиков и православных, но составлявшим единое кафолическое церковное пространство, проходила по государствам Восточной Европы: Польша, Чехия, Венгрия, Хорватия принадлежали к папской структуре; Болгария и территории будущей Сербии контролировались Византией и подчинялись Константинопольскому патриархату в статусе автономной Охридской архиепископии.

Огромная Русь представляла собой всего лишь одну из многих десятков митрополий Константинопольской церкви, что само по себе было уникальным примером, так как все прочие епархии «вселенского патриархата», как пышно со времен империи именовалась константинопольская кафедра, находились на территории Византийской империи. Русские князья при этом имели связи как с Византией, так и с латинской Европой: три дочери Ярослава Мудрого были королевами Франции, Норвегии и Венгрии, его старший сын, Изяслав, был женат на польской принцессе, средний, Святослав, - на некоей Цецилии, видимо немке, а младший, Всеволод, имел жену-гречанку - от нее родился Владимир Мономах. Раскол 1054 года на Руси поначалу никто не воспринимал как реальный разрыв церквей. Во всяком случае, когда Изяслав Ярославич, изгнанный братьями из Киева, оказался в Германии, он в 1075 году отправил своего сына Ярополка в Рим к папе Григорию IV, обещая «передать» Русь кафедре Петра в обмен на содействие в получении военной помощи. И никто на Руси не возмутился этим поступком; в 1077 году Изяслав триумфально вернулся в Киев. В 1091 году представитель русского митрополита получил лично от папы Урбана II в Бари частицу мощей святого Николая Чудотворца, выкраденных итальянскими купцами у византийцев. Праздник перенесения этих мощей «в град Бар» стал одним из важных церковных праздников на Руси, а в Византии это событие никогда не праздновалось.

Сложной была конфессиональная ситуация в Южной Италии. По-видимому, там было многочисленное грекоязычное православное население, но среди местных лангобардов были распространены латинские обычаи. Формальный церковный контроль над этой территорией оспаривали Рим и Константинополь: византийские императоры считались верховными сюзеренами Южной Италии.

Политическая ситуация в Европе

Григорий V - первый немец на папском престоле

В Европе XI век характеризуется резким ростом влияния папского Рима на политические дела. После позорного периода «порнократии» X века, когда папский престол оказался игрушкой в руках итальянских региональных кланов, в ходе усилий клюнийских реформаторов и поддерживавших их германских королей, с 962 года регулярно становившихся по совместительству и римскими императорами, авторитет апостольского престола удалось значительно поднять. Это было достигнуто путем ужесточения дисциплины клира, продуманной кадровой политики и усиления централизации церковного управления. Новый этап реформ, призванных окончательно искоренить главные пороки западного духовенства - коррупцию (симонию) и разврат (николаитство), - будет начат в понтификат Григория VII (1073–1085) и приведет к острому конфликту между императорами и папами. Пока же в первой половине века императоры из Франконской династии выступают в качестве главных покровителей и союзников усиливающегося папства. Более того, они начинают проводить на папский престол своих соплеменников и родичей, тесня доминировавших прежде итальянцев. Так, в 996 году в Риме появился первый папа-немец - двадцатишестилетний Бруно Каринтийский (Григорий V), племянник императора Оттона III. А в 1046 году папой под именем Климента II становится канцлер императора Генриха III. Немцем был и папа Лев IX (родственник Генриха III), при котором разыгралась драма «великой схизмы» 1054 года. Появление немцев на Святом престоле сопровождалось двумя важными последствиями: падением интеллектуального уровня и укоренением в Италии франкских церковных обрядов, прежде всего Символа веры с добавкой «и от Сына» (Filioque ).

Сложная ситуация сложилась в Южной Италии и Сицилии. Эти области с IX века были ареной борьбы арабов и византийцев, в которой активно участвовали местные лангобардские династы и франкские правители. В 1042 году здесь появляются авантюристы-наемники из Нормандии, которые вскоре захватывают власть в византийских Апулии и Калабрии и постепенно прибирают к рукам весь юг Апеннинского полуострова. Папы поначалу пытаются бороться с этими полубандитами, прибегая к союзу с Византией, но терпят поражение и в конце концов заключают с ними сделку: придают им легитимность в обмен на военную поддержку. В 1059 году предводитель итальянских нормандцев Роберт Гвискар получает от папы Николая II титул князя Апулии и Калабрии, захваченных у Византии, и будущего герцога Сицилии, которую он обязуется отвоевать у арабов. Вскоре нормандские правители Южной Италии станут главной опорой пап как против Византии, так и против римско-германских императоров.

В Византии после смерти последнего императора из авторитетной Македонской династии, Константина VIII, начался затяжной династический кризис. На первом этапе легитимность новых правителей опиралась на браки с дочерями Константина - Зоей и Феодорой. После кончины последней в 1056 году развернулась острая фаза борьбы за престол между крупнейшими фамилиями гражданской и военной знати - это Комнины, Дуки, Диогены, Вотаниаты, Вриеннии. Победителем из этой драматичной борьбы в 1081 году вышел Алексей I Комнин, женатый на Ирине, представительнице конкурирующего рода Дук. К этому времени империя, разъедаемая внутренним конфликтом, потерпела ряд сокрушительных поражений на всех фронтах, самым страшным из которых был разгром в 1071 году огромной армии Романа IV Диогена при Манцикерте в Армении новыми хозяевами Востока - тюрками-сельджуками. Император попал в плен, но был отпущен, что привело к началу гражданской войны и фактическому распаду властных структур Византии в Малой Азии. Когда к власти пришел Алексей Комнин, от некогда великой империи оставались лишь Константинополь и разрозненные остатки. В Малой Азии безраздельно хозяйничали тюрки, с запада наседали сицилийские нормандцы, а на Балканах бушевали печенеги и половцы. То, что империя вообще выжила, стало крупной заслугой ловкого и удачливого Алексея. В поисках союзников он, в частности, обращался на Запад, и итогом этих обращений стали знаменитые крестовые походы. Любопытная деталь: когда в 1089 году император поручил разобраться в причинах разрыва с Римом, выяснить их не удалось, и папе Урбану было направлено приглашение восстановить церковное общение; ответа на него не последовало.

Изображение: Раскол церкви: католичество и православие - parallax 6 //

Константинополь - огромный мегаполис с населением около 100 тысяч человек. Экономика процветает. Территория империи неуклонно растет и к концу правления Константина X Дуки (1067) простирается от Венгрии и Дуная до Сирии и Месопотамии. Как вскоре окажется, это величие было хрупким. Но схизма 1054 года разворачивалась на фоне впечатляющего расцвета Византийской империи. О ее богатствах ходили легенды. Когда Ярослав Мудрый, вмешавшись в политическую борьбу в империи, послал на Константинополь русский флот во главе с Владимиром, своим старшим сыном (1043), русские потребовали у греков баснословную дань в 400 000 номисм - 1,64 тонны золота. Одна только походная казна Романа Диогена содержала, по уверениям восточных авторов, 1 миллион монет (4 тонны золота). А общие доходы империи оцениваются исследователями цифрами в 15–20 миллионов (около 70 тонн золота).

А что же в Западной Европе? Для примера: в Англии все совокупные земельные владения в стране в 1086 году были оценены в 73 000 фунтов (менее 2 тонн в пересчете на золото). Во Франции даже спустя столетие королевские доходы едва превышали 200 000 ливров (1,28 тонны золота). Что уж говорить про более мелкие и бедные страны.

Русь в XI веке выделялась богатством: торговые пути между Европой и Востоком еще функционировали, и княжеская казна была полна. Когда в 1075 году посольство Святослава Ярославича прибыло в Майнц к императору Генриху IV (женатому, кстати, на русской княжне), хронист Ламберт Герсфельдский записал: «Никто не помнил, чтобы такое несметное богатство когда-либо разом привозилось в Германское королевство».

Латинская и греческая церковь перед расколом

Культурные различия латинского Запада и греческого Востока были впечатляющи. После крушения античного мира в V веке Запад прошел через темные века, которые характеризовались почти полным упадком цивилизации. Правда, к XI веку Европа уже пришла в себя: повсеместно, особенно в торговых городах Италии и Франции, заметен рост богатства и культуры. Бурно растут города, больше похожие, правда, на деревни: средний европейский город населяют около тысячи человек, что не идет ни в какое сравнение с эпохой Античности. Византия тоже не избежала эпохи упадка: особенно тяжело империя перенесла арабские завоевания. С VII века империя живет в режиме перманентной войны, обычно на нескольких фронтах. Государство сильно милитаризовано, у власти стоят в основном военные. Но с IX века начинается довольно бурный «македонский ренессанс»: возрождается образование, наука, искусство. В XI веке Византия - общество с высоким уровнем грамотности, при дворе немало интеллектуалов, даже монахи бравируют знанием тонкостей античной философии, поэзии, риторики.

Различия между церквями Запада и Востока были всегда, но в прежние времена они не заходили далее несущественных особенностей. Более того, в Античности и раннем Средневековье в каждом регионе была своя церковная традиция, свои праздники, песнопения и облачения - чего стоит одна Ирландия. И только обрядовая унификация, протекавшая на Западе вокруг Рима, а на Востоке - вокруг Константинополя, привела к резкой поляризации латинской и греческой традиции. Впервые вопрос ребром поставили болгары: решив принять крещение в середине IX века, они обнаружили, что христиане Востока и Запада имеют очень разные церковные обычаи, и со свойственной варварам простотой потребовали пояснить, какие из них «правильные». Уже тогда Рим и Константинополь были на грани раскола, но дело удалось уладить.

Мастерская Якоба Йорданса, «Четверо отцов римско-католической церкви», XVII в. // Europeana.eu //

Часть западных христиан, в основном жители Франкской империи, читали главный вероучительный текст - Символ веры - с добавкой, касающейся исхождения Святого Духа. Если в классическом варианте, принятом на II Вселенском соборе, стояло: «И в Духа Святаго, иже Отца исходящаго», то у них было: «И в Духа Святаго, иже Отца и Сына (Filioque ) исходящаго». Когда и почему появилось это Filioque , неясно до сих пор. Но если в IX веке его не признавали даже в Риме, то в XI веке оно, очевидно, через пап-германцев проникло в официальный папский церемониал. А это уже серьезно, ведь речь идет о догматическом новшестве, об искажении Символа веры, изменение которого строжайше запрещено.

Другим важным отличием, известным уже в IX веке и ставшим особенно заметным в XI веке, стало безбрачие духовенства. Если на Востоке безбрачие требовалось только от епископов, то на Западе издавна считался неприличным брак любого клирика. В XI веке в ходе борьбы за чистоту рядов духовенства этот вопрос встал на Западе особенно остро: все женатые священники - а таких оказалось немало - были объявлены еретиками-николаитами, и к концу века таковых уже не осталось. Византийцы крайне скептически относились к подобной норме.

Наконец, в XI веке выяснилось еще одно существенное различие в обрядах Востока и Запада: если греки использовали для причастия обычный, заквашенный хлеб, то латиняне употребляли хлеб без закваски - опресноки. Это различие всплыло достаточно случайно: в ходе борьбы с антихалкидонитами-армянами, также причащающимися пресным хлебом, в Константинополе были запрещены литургии с использованием опресноков, в том числе в латинских кварталах, где служили «по-западному». В армянском обычае византийские богословы видели монофизитское умаление человеческой природы Христа в противовес халкидонскому догмату о двух полноценных природах Богочеловека: человеческой и божественной. Теперь нам ясно, что традиция использования опресноков не имеет догматического наполнения и является очень древней, но тогда латиняне попали под одну гребенку с армянами, хотя и не имели к ним никакого отношения.

Были и другие мелкие различия, которые старательно фиксировались греками в так называемых списках латинских вин: бритье бород священниками (греки носили бороды), использование «звериных» имен, сидение и разговоры во время литургии.

Латиняне видели главное преступление греков в том, что они не признают папу римского единственным наместником Бога на земле и главой всей церкви. Все остальные мелочи были лишь следствием такого «неподобающего непослушания».

Папа римский и константинопольский патриарх

Разногласия между Римом и Константинополем, как и между другими церквями, бывали нередким явлением уже в древности, но впервые завершились разрывом литургического общения (схизмой) во второй половине V века. Тогда вопрос был улажен с помощью императора. Второй «раунд» разногласий пришелся на VI век, когда в Константинополе появилась ересь монофелитства. Третий период обострений пришелся на эпоху иконоборчества. Во всех этих случаях Рим, отстаивавший традицию, побеждал. В IX веке разгорелся спор вокруг патриарха Фотия, противники которого апеллировали к папе, и «болгарского вопроса» - тогда греки переиграли латинян средствами дипломатии. Фотий вернулся на престол, а болгары остались в сфере влияния Византии.

Но папистские претензии усиливались, особенно после введения в оборот в IX веке так называемого «Константинова дара» - фальсификата, утверждавшего, что император Константин наделил папу Сильвестра властными полномочиями и подчинил ему все церкви империи. Фальсификат был выполнен довольно грубо, но в его подлинности все были убеждены до XV века. Именно на него в XI веке ссылался папа Лев IX, когда требовал покорности от патриарха Михаила Керулария.

Сильвестр получает от Константина знаки папской власти, фреска в монастыре Санти-Куаттро-Коронати// Wikipedia Commons //

Следует отметить, что фактический разрыв контактов между Римом и Константинополем произошел задолго до событий 1054 года. Уже в начале XI века в ходе острой борьбы за влияние в Италии Византия перестала признавать римских пап, ставившихся то германскими императорами, то итальянскими магнатами. С 1009 года, когда папой стал Сергий IV, в Константинополе перестали поминать имя папы за литургией. Аналогично поступали и в Риме. Это была еще не схизма, но отношения церквей уже были испорчены.

Раскол 1054

Византийский император Константин Мономах (1042–1055)

Конфликт 1054 года любопытен тем, что в то время Рим и Византия были союзниками и выступали единым фронтом против нормандских бандитов в Южной Италии. Посольство Льва IX во главе с кардиналом Гумбертом демонстративно заверило императора Константина IX Мономаха в своем почтении и признало православие как самого государя, так и жителей Константинополя. Но с патриархом Михаилом Керуларием посланцы сразу же вступили в острый конфликт. Михаил был влиятельным и властным аристократом, его побаивался сам император. Когда разгорелся конфликт с латинянами из-за опресноков, он не поспешил пойти навстречу требованиям папы, выражавшимся нередко в наивно-грубой форме. Патриарху и его сторонникам были, очевидно, смешны ссылки папы и его послов на мнимый «Константинов дар», его призывы почитать Рим как «церковь-мать», а особенно - упреки в том, что греки якобы вычеркнули из Символа веры слова «и от Сына». Но и Гумберт со спутниками действовал крайне агрессивно. Он составил письменное обвинение Михаила Керулария в целом ряде ересей, большей частью выдуманных или нелепых, предал патриарха и его сторонников анафеме и подбросил эту записку в алтарь Святой Софии во время литургии. Когда записку нашли и прочитали, никто не мог поверить, что подобный бред написали почтенные прелаты, которые к тому времени успели уплыть домой, и поначалу во всем обвинили переводчика.

Анафема - самый крайний случай церковного наказания. Она обычно следует за низложением, извержением из сана и отлучением. Объявляется соборно после тщательного суда и призывов обвиняемого к покаянию. В 1054 году ничего подобного не было. Текст, подписанный Гумбертом, гласит: «Не вынеся неслыханного унижения и оскорбления святого первого апостольского престола и всемерно стараясь поддержать кафолическую веру, мы, авторитетом святой и нераздельной Троицы и апостольского престола, легацию которого исполняем, и всех православных отцов от семи Соборов, сим подписываемся под анафемой, которую господин наш почтеннейший папа таким же образом объявил на Михаила и его последователей, если не исправятся». Любопытная деталь: описанные события имели место 16 июля 1054 года. А еще 19 апреля того же года папа Лев IX умер, так ничего и не узнав о действиях своих послов.

24 июля Собор под председательством Михаила Керулария, в свою очередь, объявил анафему, но не папе Льву, а тем, кто допустил бесчинство, то есть Гумберту и двум его спутникам.

«Великая схизма» протекала как частный спор и вылилась в осуждение отдельных лиц. Но это была лишь вершина айсберга. По сути, латинский Запад и греческий Восток уже давно шли разными курсами, и разрыв между ними был вопросом времени.

Дальнейшие события показали, что Запад совершенно не заинтересован в «уврачевании» церковного конфликта. Римский папизм окончательно оформился в систему тотального подчинения всех церковных структур Европы папе римскому как викарию Христа, и Византия, равно как и другие патриархаты Востока, ни в какой конфликт с Римом, кстати, вообще не вступавшие, была лишь препятствием на этом пути. Было ясно, что греки никогда не согласятся изменить традиционную форму церковного устройства и признать папу главой всей церкви. Поэтому проще всего было объявить их схизматиками и прекратить контакты.

Крестовые походы, начинавшиеся как военная помощь византийцам, лишь подлили масла в огонь взаимного отчуждения греков и латинян. Интенсивные контакты элит Европы и Византии выявили пропасть в их мировоззрении и системах ценностей. Византийцы видели во «франках» наглых и агрессивных варваров, а западные рыцари не скрывали своего презрения к напыщенным и самолюбивым, но трусливым и коварным грекам.

В остальной Европе конфликт Рима и Константинополя заметили далеко не сразу. В некоторых регионах, например в Скандинавии, о нем не ведали многие века. На Руси также не спешили разрывать отношения с латинянами, и церковным полемистам пришлось немало потрудиться, чтобы внушить русским князьям и их подданным отвращение к «гнусным латинянам».

Больше всего для упрочнения конфликта сделали западные крестоносцы. В 1204 году они сожгли, захватили и разграбили Константинополь, где хозяйничали до 1261 года. А спустя несколько десятилетий попытались двинуть крестовый поход на ослабленную монгольским нашествием Русь, где были встречены Александром Невским. И там и там поведение «рыцарей Христовых» демонстрировало их полное презрение к православной традиции, жестокость, жадность и властолюбие. Даже те правители, которые были не прочь войти в «общеевропейский дом» во главе с папой римским, например Даниил Галицкий, на личном опыте убеждались в том, что пользы от такого союза крайне мало, а вреда - очень много. Запад, раздробленный политически и заботящийся только о собственной выгоде, не в состоянии оказать какую-либо реальную помощь, а все разговоры о союзе и взаимовыгодном сотрудничестве оканчиваются одним: хищнической агрессией и все новыми и новыми требованиями.

В 1274 году в Лионе и в 1439-м во Флоренции византийские императоры по политическим соображениям инициировали заключение церковных уний с Римом. Обе эти попытки оказались провальными. В первом случае сами же латиняне разорвали унию, обвинив Михаила VIII Палеолога в лицемерии и начав очередной крестовый поход, который так и не был осуществлен. Вторая попытка унии привела к деморализации и расколу византийского общества и лишь ускорила гибель империи под ударами османов.

Католичество и православие сейчас

Прошли века. Католичество, образумленное жестоким кризисом Реформации, преодолело множество средневековых недугов и во многих отношениях вернулось к древним традициям I тысячелетия. Православие, в свою очередь, стало глубже понимать причины расхождений с Западом и отказалось от многих расхожих предубеждений. Взаимные анафемы 1054 года были торжественно сняты папой Павлом VI и константинопольским патриархом Афинагором в 1965 году.

Православные и католики давно и плодотворно сотрудничают в разных сферах, прежде всего в деле борьбы за мир и традиционные ценности.

Снята острота с таких традиционно спорных тем, как Filioque и опресноки. Никого уже не смущает наличие или отсутствие бороды, безбрачие или семейность духовенства, формы литургий и обрядов.

Но главный корень расхождений - католическое учение о безусловном примате папы в церкви и его догматической и канонической непогрешимости - остается по сей день главным препятствием для нормализации межцерковных отношений.

Почти тысячу лет назад разными путями пошли католическая и православная церкви. 15 июля 1054 год считается официальной датой разрыва, но этому предшествовала вековая история постепенного разделения.

Акакиевская схизма

Первый церковный раскол, Акакиевская схизма, произошел в 484 году и длился 35 лет. И хотя после него восстановилось формальное единство церквей, дальнейшее разделение было уже неизбежно. А началось все с, казалось совместной, борьбы против ересей монофизитства и несторианства. Халкидонский собор осудил оба лжеучения и именно на этом соборе была утверждена та форма Символа веры, которую и по сей день исповедует православная Церковь. Решения Собора вызвали продолжительную «монофизитскую смуту». Монофизиты и соблазнившиеся монахи захватили Александрию, Антиохию и Иерусалим, изгнав оттуда епископов-халкидонитов. Назревала религиозная война. Стремясь привести к согласию и единству в вере Констатнипольский патриарх Акакий и император Зенон разработали компромиссную вероучительную формулу. Папа Римский Феликс II отстаивал халкидонское вероучение. Он потребовал от Акакия прибыть на собор в Рим, чтобы дать объяснения по проводимой им политике. В ответ на отказ Акакия и подкуп им папских легатов Феликс II на соборе в Риме в июле 484 отлучил Акакия от Церкви, а тот, в свою очередь, вычеркнул имя Папы из диптихов. Так начался раскол, получивший название Акакинской схазмы. Потом запад и восток примирились, но «осадочек-то остался».

Папа Римский: стремление к главенству

Начиная со второй половины IV века римский епископ: требует своей церкви статуса главенствующей власти. Рим должен был стать центром правления Вселенской Церковью. Обосновывалось это волей Христа, который, по мнению Рима, наделил властью Петра, сказав ему: «Ты - Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою» (Мф. 16, 18). Папа Римский считал себя уже не просто преемником Петра, признаваемого с тех пор первым епископом Рима, но и его викарием, в котором как бы продолжает жить апостол и через Папу править Вселенской Церковью.

Несмотря на некоторое сопротивление, это положение о первенстве было мало-помалу принято всем Западом. Остальные Церкви в целом придерживались древнего понимания руководства через соборность.

Константинопольский патриарх: глава церквей Востока

VII век стал свидетелем рождения ислама, который начал распространяться с молниеносной скоростью, чему способствовало покорение арабами Персидской империи, долгое время бывший грозным соперником Римской империи, а также Александрии, Антиохии и Иерусалима. Начиная с этого периода, патриархи этих городов часто были вынуждены поручать управление оставшейся христианской паствой своим представителям, которые пребывали на местах, в то время как сами они должны были жить в Константинополе. В результате этого произошло относительное уменьшение значимости этих патриархов, а патриарх Константинополя, кафедра которого уже во время Халкидонского собора, прошедшего в 451 году, была поставлена на второе место после Рима, таким образом, стал, в какой-то степени, высшим судьей Церквей Востока.

Иконоборческий кризис: императоры против лика святых

Торжество православия празднуемое нами в одну из недель Великого Поста – еще одно свидетельство ожесточенных богословских стычек былых времен. В 726 году разразился иконоборческий кризис: императоры Лев III, Константин V и их преемники запретили изображать Христа и святых и почитать иконы. Противников императорской доктрины, в основном монахов, бросали в тюрьмы, подвергали пыткам.

Римские папы поддержали иконопочитание и прервали общение с императорами-иконоборцами. А те в ответ на это присоединили к Константинопольскому Патриархату Калабрию, Сицилию и Иллирию (западную часть Балкан и север Греции), которые до того времени находились под юрисдикцией папы Римского.

Законность почитания икон Восточной церковью была восстановлена на VII Вселенском соборе в Никее. Но пропасть недопонимания между Западом и Востоком углублялась, осложняясь политическими и территориальными вопросами.

Кирилл и Мефодий: алфавит для славян

Новый виток несогласия между Римом и Константинополем начался во второй половине IX в. В это время встал вопрос, к какой юрисдикции отнести славянские народы, вступавшие на путь христианства. Этот конфликт также оставил глубокий след в истории Европы.

В то время папой стал Николай I, стремившийся утвердить господство папы римского во Вселенской Церкви, ограничить вмешательства светских властей в церковные дела. Есть мнение, что свои действия он подкреплял поддельными документами, якобы выпущенными предыдущими папами.

В Константинополе же патриархом стал Фотий. Именно по его инициативе святые Кирилл и Мефодий перевели на славянский язык богослужебные и наиболее важные библейские тексты, создав для этого алфавит, и таким образом заложили фундамент культуры славянских земель. Политика говорить с неофитами на их наречии принесла Константинополю больший успех, чем снискали римляне, упорно изъяснявшиеся на латыни.

XI век: пресный хлеб для причастия

XI в. для Византийской империи был поистине «золотым». Мощь арабов окончательно подорвана, Антиохия вернулась в состав империи, еще немного - и был бы освобожден Иерусалим. Киевская Русь, приняв христианство, быстро становилась частью византийской цивилизации. Стремительный культурный и духовный подъем сопровождался политическим и экономическим расцветом империи. Но именно в XI в. произошел окончательный духовный разрыв с Римом. С начала XI в. имя папы больше не поминалось в константинопольских диптихах, а это означало, что общение с ним прервано.

Помимо вопроса о происхождении Святого Духа, между церквями встало несогласие и по ряду религиозных обычаев. Византийцев, например, возмущало использование пресного хлеба для совершения Причастия. Если в первые века повсюду использовался квасной хлеб, то с VII–VIII веков Причастие стало совершаться на Западе пресным хлебом, то есть без закваски, как это делали древние евреи на свою Пасху.

Дуэль на анафемах

В 1054 г. произошло событие, которое послужило поводом для разрыва между церковной традицией Константинополя и западным течением.

Стремясь получить помощь папы перед угрозой норманнов, покушавшихся на византийские владения юга Италии, император Константин Мономах по совету латинянина Аргира, назначенного им правителем этих владений, занял примирительную по отношению к Риму позицию и пожелал восстановить единство. Но действия латинских реформаторов на юге Италии, ущемлявшие византийские религиозные обычаи, обеспокоили Константинопольского патриарха Михаила Кирулария. Папские легаты, среди которых был и кардинал Гумберт, прибывшие в Константинополь для переговоров об объединении, стремились сместить Михаила Кирулария. Дело кончилось тем, что легаты возложили на престол Святой Софии буллу об отлучении патриарха и его сторонников. А через несколько дней в ответ на это патриарх и созванный им собор отлучили от Церкви самих легатов.

В результате папа и патриарх обменялись анафемами в адрес друг друга, что ознаменовало окончательный раскол христианских церквей и возникновение основных направлений: католицизма и православия.

В своих официальных документах Западная и Восточная церкви именуют себя вселенскими. До XI в. существовала единая христианская вселенская церковь. Что же привело к ее расколу?

Первой политической предпосылкой раскола был раздел в 395 г. Римской империи на Восточную и Западную. Это обстоятельство предопределило претензии каждой из сторон на единоличное руководство церковью.

По-разному сложилась судьба Западной и Восточной империй. Западная Римская империя вскоре была завоевана германскими племенами. На территории западных римских провинций со временем образовались самостоятельные феодальные государства. В Восточной Римской империи (позднее получившей название Византия) надолго сохранилась сильная императорская власть. Развитие восточных и западных областей некогда единого государства пошло различными путями.

Не только по-разному шел процесс феодализации в образовавшихся частях бывшей Римской империи, но и отражался он по-разному в западном и восточном христианстве. В западных областях становление феодальных отношений совершалось более стремительными темпами. Учитывая быстро меняющуюся обстановку, западная церковь соответственно вносила поправки в своё вероучение и обряды, в толкование постановлений вселенских соборов и христианских догматов. Феодализация восточных частей бывшей Римской империи шла значительно медленнее. Застойность общественной жизни обусловила и консерватизм церковной жизни православия.

Так, под влиянием вполне конкретных исторических обстоятельств сформировались две характерные особенности восточного и западного христианства. У западной церкви – гибкость, быстрая приспособляемость, у восточной – консерватизм, тяготение к традициям, к обычаям, овеянным и освященным стариной. Как это не парадоксально, обе ветви христианства в дальнейшем успешно использовали эти свои особенности. Западное христианство оказалось удобной формой религии для стран, в которых социальная обстановка менялась сравнительно быстро. Восточное христианство более подходило для стран с застойным характером общественной жизни.

Особенности западной христианской церкви формировались в условиях феодальной политической раздробленности. Христианская церковь оказалась как бы духовным стержнем раздробленного на ряд самостоятельных государств мира. В этой обстановке западное духовенство сумело создать собственную международную церковную организацию с единым центром в Риме, с единым главой – римским епископом. Возвышению римского епископа способствовал целый ряд факторов. Один из них – перенос столицы империи из Рима в Константинополь. На первых порах это ослабило авторитет римского иерарха, но вскоре в Риме оценили и выгоду, которую можно извлечь из новой обстановки. Западная церковь избавилась от повседневной опеки со стороны императорской власти. Очень выгодным для западного духовенства оказалось и выполнение некоторых государственных функций, например, сбор налогов римским иерархом. Постепенно западная церковь приобрела все большее экономическое и политическое влияние. И по мере роста ее влияния рос и авторитет ее главы.

К моменту разделения империи на Западе действовал только один крупный религиозный центр, а на Востоке их было четыре. Во времена Никейского собора было три патриарха – епископы Рима, Александрии и Антиохии. Вскоре звания патриархов добились также епископы Константинополя и Иерусалима. Восточные патриархи нередко враждовали между собой, боролись за первенство, каждый стремился упрочить свое влияние. На Западе у римского епископа не было таких мощных конкурентов. В условиях феодальной раздробленности Запада христианская церковь долгое время пользовалась относительной самостоятельностью. Играя роль духовного центра феодального мира, она даже боролась за первенство власти церкви над светской властью. И подчас добивалась серьезных успехов. Ни о чем подобном и мечтать не могла восточная церковь. Она тоже временами пыталась померяться силой со светской властью, но всегда безуспешно. Сильная императорская власть, сравнительно дольше сохранившаяся в Византии, с самого начала определила восточному христианству роль более или менее послушного слуги. Церковь постоянно находилась в зависимости от светских государей.

Император Константин и его преемники, укрепляя свою империю, превратили христианскую церковь в государственный институт. Константинопольский патриарх, по существу, был министром по религиозным делам. Характер христианской церкви в Восточной Римской империи как государственного учреждения ярко проявился при созыве вселенских соборов. Они не только собирались императорами, но и проходили под председательством либо самого правителя, либо назначенного им светского чиновника. Так проходили первые шесть вселенских соборов и только на седьмом (Никейский, 787 г.) на председательском месте восседал патриарх.

Конечно, не следует представлять константинопольских иерархов кроткими агнцами. У константинопольского патриарха было несколько способов сопротивления императорской власти. Иногда он пользовался своим правом обязательного участия в коронации нового императора и мог отказаться его короновать, если не принимались выдвигаемые им условия. У патриарха было и право отлучения от церкви императора-еретика, например, император Лев VI был отлучен в связи с его четвертой женитьбой. Наконец, он мог обратиться за поддержкой к римскому первосвященнику, который не подчинялся власти византийских императоров. Правда, в конце VIII в. римский епископ некоторое время находился в подчинении у Византии, но вскоре папа снова вышел из-под влияния константинопольских императоров.

С середины IX в. происходила упорная борьба между папством и патриархией за господство в христианском мире. В 857 г. император Византии Михаил III низложил патриарха Игнатия и возвел на патриарший престол угодного ему Фотия. Папа Николай I счел это поводом для вмешательства и для укрепления своего влияния над восточной церковью. Он потребовал восстановить Игнатия, а заодно предъявил ряд территориальных претензий (в частности, по отношению к Болгарии). Византийский император не пошел на уступки, и папа объявил Игнатия истинным патриархом, а Фотия – низложенным.

С этого времени начинается противостояние двух церквей, поиски обвинений в адрес соперника. Догматические разногласия сводились к следующим главным вопросам:

Восточная церковь признавала происхождение святого духа только от бога-отца, а западная – от бога-отца и бога-сына;

Каждая из церквей оспаривает легитимность соборов, которые происходили на территории противника (например, Константинопольский собор 381 г.).

Обрядовые разногласия сводились к тому, что восточная церковь отрицала необходимость поста в субботу, т.к. это имело место в западной церкви, безбрачие западного духовенства, возведения диаконов прямо в епископы и др.

Канонические разногласия выражались в том, что римский папа присвоил себе права быть главой и судьей всей христианской церкви. Учение о главенстве папы сделало его выше вселенских соборов. Восточная церковь занимала подчиненное положение по отношению к государственной власти, западная церковь поставила себя в независимое состояние от светской власти, пытаясь усилить свое влияние на общество и государство.

В середине XI в. папство вытеснило греков из южной Италии. В ответ на это патриарх Михаил Керуларий распорядился, чтобы богослужение в латинских церквах Константинополя велось по греческому образцу, а также закрыл латинские монастыри. В 1054 г. обе церкви предали друг друга анафеме. Раскол окончательно оформился. Западная церковь со временем получила название католической (вселенской), а за восточной христианской церковью закрепилось название православной (т.е. правильно славящей Бога). Весь католический мир подчиняется единому главе церкви – Папе Римскому. Православие же представляет собой систему автокефальных, т.е. самостоятельных, церквей. Сохраняя в основном догматы христианства, эти течения отличаются друг от друга своеобразной трактовкой некоторых догматов, отдельными особенностями культа.

В первое время после раскола обе церкви предпринимали попытки к объединению. В конце XI в. папа Урбан II призвал верующих к первому крестовому походу, который имел своей целью освобождение “гроба Господня” и одновременно обогащение и рост могущества католической церкви. Многочисленные крестовые походы проходили с 1095 г. по 1270 г. Во время четвертого крестового похода (1202-1204 гг.) крестоносцы штурмом взяли Константинополь, осуществив вооруженное подчинение православной церкви Риму. Образованная Латинская империя существовала недолго, в 1261 г. она пала. Последствия крестовых походов привели к усилению власти и значения римских первосвященников, как главных инициаторов этих походов, способствовали появлению духовно-рыцарских орденов, защищавших интересы папства, еще больше обострили взаимоотношения между католической и православной церковью. Попытки воссоединения церквей предпринимались и в последующее время. В 1965 г. папа Павел VI и патриарх Афинагор I сняли взаимные анафемы с обеих церквей, но воссоединения не произошло. Слишком много обид накопилось.

К настоящему времени насчитывается ряд автокефальных православных церквей. Самые древние: Константинопольская, Александрийская, Антиохийская и Иерусалимская. Другие: Русская, Болгарская, Грузинская, Сербская, Румынская. Вышеперечисленные автокефальные церкви возглавляются патриархами. Митрополитами управляются Синайская, Польская, Чехословацкая, Албанская и Американская церкви. Архиепископами – Кипрская и Элладская. Митрополиты наиболее крупных церквей, таких, как Римская, Константинопольская, Александрийская, Антиохийская и Иерусалимская, стали называться патриархами. Константинопольский, как первосвященник столицы империи, получил титул Вселенского патриарха.

Недовольство римской церковью и стремление ее к преобразованию усилилось в XI-XV вв. Во всех слоях западного христианского общества было много недовольных. Причинами кризиса римско-католической церкви стали: злоупотребления папства, падение нравственности в среде духовенства, потеря той роли, которую церковь играла в средневековом обществе. Многочисленные попытки устранить недостатки путем внецерковных преобразований закончились провалом. Стремление высшего католического духовенства установить свою политическую гегемонию, подчинить себе всю светскую жизнь и государство в целом вызывало недовольство и среди государей, и правительств, и ученых, и епископов, и народа.

Католическая церковь не только объявляла о своих претензиях на полную власть в обществе, но и старалась реализовать их, пуская в ход свое политическое влияние, военную и финансовую мощь, а также используя слабость центральной власти. Папские послы, сборщики церковных налогов и продавцы индульгенций распространились по всем странам Европы.

Каких же перемен ждали от папского престола?

● отказ папы от светской власти;

● отказ от насилия и произвола;

● введение строгой дисциплины в жизни духовенства и улучшения его нравственности;

● уничтожение индульгенций, вызывавших особое недовольство. (Папская церковь торговала грамотами об отпущении как прошлых, так и будущих грехов, которые выдавались от имени Папы за деньги или какие-либо заслуги перед церковью);

● распространение в народе религиозного образования и восстановления благочестия в церкви.

Одна из первых реальных попыток сломить папское могущество связана с Пражским университетом. Профессор богословия этого университета Ян Гус выступил против злоупотреблений римской церкви. Он написал сочинение “О церкви”, в котором доказывал, что истинная церковь представляет собой совокупность не только духовенства, но и всех верующих. Обособленность и привилегированное положение духовенства он считал не соответствующим христианскому учению и требовал уравнения всех христиан перед богом. В культе это выражалось в причащении мирян тем же способом, как и духовенства (телом и кровью Христа). Ян Гус выступал за секуляризацию церковных земель. Римский папа в 1413 г. отлучил Яна Гуса от церкви. Затем на Вселенском соборе Яна Гуса обвинили в ереси, в 1415 г. он был сожжен на костре.

Продолжил дело Гуса Ян Жижка. Сторонники Яна Жижки отрицали иерархию духовную и светскую, соблюдали нравственную чистоту, выступали против иконопочитания, требовали отменить тайную исповедь. Противостояние с католической церковью переросло в вооруженное столкновение. В 1434 г., потерпев поражение от католических войск, движение Яна Жижки должно было смириться.

Попытка произвести реформы церкви наблюдались и в самой Италии. В качестве церковного реформатора здесь выступил доминиканский монах Иероним Савонарола. В 1491 г. его избрали настоятелем монастыря Сан-Марко. С приходом нового настоятеля в монастыре произошли серьезные изменения. Савонарола распродал монастырское имущество, искоренил роскошь, обязал всех монахов работать, но одновременно реформатор был ярым врагом светской литературы и гуманизма. В 1497 г. папа Александр VI отлучил Савонаролу от церкви. На следующий год он был повешен и сожжен.

Всеобщее возмущение римской церковью в XIV-XV вв. закончилось в XVI в. Реформацией (лат. – “преобразование”). Реформация, приведя к расколу римско-католической церкви и к созданию новых вероучений, проявилась с разной степенью интенсивности почти во всех странах католического мира, сказалась на положении церкви как крупнейшего землевладельца и затронула роль католицизма как идеологии, веками защищавшей средневековой строй.

Реформационные процессы обрели в Европе XVI в. характер широких религиозных и социально-политических движений, выдвигавших требования реформы римской церкви и преобразования порядков, утверждаемых ее учением.

Видные теоретики Реформации создали учения, отвечавшие новым веяниям общественного развития XVI-XVII вв. Основной критике было подвергнуто учение католической церкви “О греховности” земного существования человека. Для того чтобы привить простым людям сознание их полного ничтожества и примирить со своим положением, римская церковь пускала в ход догму об изначальной “греховности” земного существования человека. Церковь объявляла каждого человека не способным “спасти свою душу”. “Спасением” и “оправданием” всего земного мира ведает, согласно католическому учению, только папская церковь, наделенная особым правом распределять в мире “божественную благодать” через совершаемые ею таинства (крещение, покаяние, причащение и др.). Реформация отвергла догму римской церкви об обязательном посредничестве духовенства между человеком и богом. Центральным местом новых учений времен Реформации стала доктрина о непосредственной связи человека с богом, об “оправдании верой”, т.е. “спасении” человека не с помощью строгого выполнения обрядов, а на основе внутреннего божьего дара – веры. Смысл учений об “оправдании верой” заключался в отрицании привилегированного положения духовенства, в отказе от церковной иерархии и главенства папы. Это позволило осуществить требование “дешевой” церкви, давно уже выдвигавшееся бюргерством. Идеи Реформации укрепляли позиции светской власти и формирующихся национальных государств в борьбе против претензий римского папы.

С выводом об “оправдании верой” идеологи Реформации связывали свое второе основное положение, принципиально отличавшееся от католического учения – признание “Священного Писания” единственным авторитетом в области религиозной истины: это влекло за собой отказ признания “Священного Предания” (решений римских пап и церковных соборов) и открывало возможность для более свободной и рациональной трактовки вопросов религии.

В результате Реформации во многих странах Европы появилась новая протестантская церковь. Началось реформационное движение, а вместе с ним создание протестантизма в Германии. Во главе его встал августинский монах Мартин Лютер (1483-1546 гг.).

В конце октября 1517 г. Лютер выступил с 95 тезисами против индульгенций. Слова и действия Лютера получили широкую поддержку немецкого общества и дали мощный стимул к борьбе против католической церкви.

В отличие от гуманистов, осуждающих отпущение грехов за плату, Мартин Лютер опровергал саму догму о возможности спасения души лишь при посредничестве католического клира и на основе установленного церковью обряда.

В тезисах Лютера еще достаточно противоречивых мнений, но уже наметились основы его учения. Главное место в этом учении занимает концепция “трёх только”: человек спасается только верой; он обретает ее только через милость Божию, а не вследствие личных заслуг; единственным авторитетом в делах веры является только “Священное Писание”.

Новая религия – лютеранство – превратилась в знамя общественной оппозиции, ее главные выводы воспринимались массами, как основание не только для церковных, но и социально-политических перемен.

В наши дни лютеранство продолжает оставаться наиболее крупным протестантским течением. Лютеранские евангелические церкви существуют во многих странах мира. В Европе они наиболее влиятельны в скандинавских странах и Германии. В странах Азии лютеран мало, значительнее их присутствие наблюдается в Америке. Общее число лютеран к концу ХХ в. составляет примерно 80 млн. Одной из причин быстрого распространения этого учения является идея Лютера о двух царствах. Лютер четко разграничил религиозную и общественную жизнь. Содержание первой составляет вера, христианская проповедь, деятельность церкви; второй – мирская деятельность, государство и разум.

Если Лютер был духовным вождем умеренного бюргерско-реформаторского крыла Реформации, то революционный крестьянско-плебейский лагерь возглавил Томас Мюнцер (ок. 1490-1525 гг.). Он принадлежал к числу образованнейших людей своего времени. В самом начале своей проповеднической деятельности Мюнцер был яростным сторонником учения Лютера. Лютер направил его проповедником в города Ютеборг и Цвиккау.

Однако постепенно наметился отход Мюнцера от лютеранства. Идеи, разработанные им, вносили в движение дух решительности и страстного нетерпения. С 1524 г. Мюнцер принимал участие в крестьянской войне в Германии. Он разработал программу, основные положения которой были изложены в “Статейном письме”. К ним относится идея создания “Христианского объединения”, которое поможет народу освободиться без кровопролития, только братским увещеванием и объединением. Вступить в “Христианское объединение” предлагается не только угнетенным, но и господам. Тем, кто откажется участвовать в “Христианском объединении”, грозит “светское отлучение”. Никто с ними не будет общаться ни на работе, ни в часы досуга. Идеи Мюнцера были предельно сжаты: князья обязаны снести свои замки, отказаться от титулов, чтить только одного Бога. За это им отдавали все имущество духовенства, находившееся в их владениях, и возвращали заложенные имения.

В 1525 г. князья сумели разгромить восставших в битве у Мюльхаузена. Победители многих казнили, в том числе и Томаса Мюнцера.

До 1526 г. реформацию в Германии возглавляли богословы, а затем князья. Документом, выразившим основы лютеранства, к которому примкнули светские иерархи, стало “Аугсбургское вероисповедование”. В 1555 г. лютеранам было предоставлено право свободы в делах веры, но только для князей. В основу религиозного мира был положен принцип: “Чья страна, того и вера”. Князья с этого момента определяли религию своих подданных. В 1608 г. германские князья заключили протестантскую унию. Окончательно закрепило равноправие католиков и протестантов соглашение 1648 г.

В первой половине XVI в. реформаторское движение стало бурно распространяться за пределами Германии. Лютеранство утвердилось в Австрии, в скандинавских странах, в Прибалтике. Отдельные лютеранские общины появились в Польше, Венгрии, Франции. В это же время в Швейцарии возникают новые разновидности протестантизма – цвинглианство и кальвинизм.

Реформация в Швейцарии, вождями которой были Цвингли (1484-1531 гг.) и Кальвин (1509-1564 гг.), более последовательно, чем лютеранство, выразила буржуазную сущность преобразовательного движения. Цвинглианство, в частности, более решительно порвало с обрядовой стороной католицизма, отказавшись от признания особой магической силы – благодати – за последними двумя сохраненными лютеранством таинствами – крещением и причащением. Причащение рассматривалось как простой обряд, совершаемый в память о смерти Иисуса Христа, в котором хлеб и вино являются лишь символами его тела и крови. В организации цвинглианской церкви, в отличие от лютеранской, был последовательно проведен республиканский принцип: каждая община самостоятельна и сама избирает своего священника.

Гораздо большее распространение получил кальвинизм. Жан Кальвин родился в семье епископского секретаря города Нуайона на севере Франции. Отец готовил его к карьере юриста, направив учиться в известный в то время Буржский университет. После окончания университета Кальвин занимался преподавательской и литературной деятельностью. Несколько лет он жил в Париже, где, по-видимому, в 1534 г. перешел в протестантизм. В связи с гонениями на протестантов в 1536 г. он переехал в Женеву, которая в ту пору являлась убежищем для протестантов.

В этом же году в Базеле вышла его основная работа “Наставление в христианской вере”, в которой содержались главные положения кальвинизма. Учение Кальвина было направлено, с одной стороны, против католицизма, с другой – против течений народной реформации, представителей которых он обвинял в полном безбожии. Исключительным авторитетом Кальвин признавал “Священное Писание” и не допускал вмешательства человека в дела религии.

Одним из основополагающих догматов кальвинизма является учение об “абсолютном предопределении”: еще до “сотворения мира” бог предопределил судьбы людей, одним уготован рай, другим – ад, и никакие усилия людей, никакие добрые дела не могут изменить то, что предначертано всевышним. С самого начала кальвинизму были свойственны мелочная регламентация личной и общественной жизни верующих, нетерпимость ко всякому проявлению инакомыслия, пресекаемого самыми жесткими мерами. В 1538 г. кальвинистские правила жизни были возведены в ранг закона, запрещающего роскошь, увеселения, игры, пение, музыку и т.д. С 1541 г. Кальвин становится духовным и светским диктатором Женевы. Недаром Женеву тогда называли “протестантским Римом”, а Кальвина “женевским папой”.

Кальвинизм радикально реформировал христианский культ и церковную организацию. Почти все внешние атрибуты католического культа (иконы, облечения, свечи и т.д.) были отброшены. Основное место в богослужении заняли чтение и комментирование Библии, пение псалмов. Церковная иерархия была ликвидирована. Руководящую роль в кальвинистских общинах стали играть старшины (пресвитеры) и проповедники. Пресвитеры и проповедники составляли консисторию, которая ведала религиозной жизнью общины. Догматические вопросы входили в ведение особых собраний проповедников – конгрегаций, превратившихся впоследствии в местные и общенациональные съезды представителей общин.

В кальвинистско-реформаторской форме протестантизм утвердился в Англии. В отличие от других стран, где Реформация началась с народного движения, в Англии ее инициатором была королевская власть.

Генрих VIII в 1532 г. прекращает выплаты римской церкви. В 1533 г. король издает закон о независимости Англии от папы в церковных делах. Верховенство папы в английской церкви перешло к королю. Узаконил этот переход власти в 1534 г. английский парламент, который объявил главой английской церкви Генриха VIII. В Англии были закрыты все монастыри, а их имущество конфисковано в пользу королевской власти. Но при этом было объявлено о сохранении католических догматов и обрядов. В этом кроется другая особенность реформаторского движения в Англии – ее половинчатость, что проявлялось в лавировании между католицизмом и протестантизмом.

Протестантская церковь в Англии, полностью подчинённая королю, называлась англиканской. В 1571 г. парламентом был принят англиканский “Символ Веры”, в котором подтверждалось, что король имеет верховную власть в церкви, хотя он не имеет права проповедовать слово божье и совершать таинства. Англиканская церковь приняла протестантские догматы об оправдании верой и о “Священном Писании” как единственном источнике веры. Она отвергала учение католицизма об индульгенциях, о почитании икон и мощей. В то же время признавался, хотя и с оговорками, католический догмат о спасающей силе церкви. Были сохранены литургия и ряд других характерных для католицизма обрядов, остался неприкосновенным епископат.

Англиканская церковь в результате длительной борьбы с католицизмом окончательно утвердилась в 1562 г. при королеве Елизавете I, во времена правления которой появилось немало сторонников очищения англиканской церкви от остатков католичества – их называли пуританами (лат. пурус – “чистый”). Самые решительные из пуритан требовали создания независимых общин. Елизавета преследовала пуритан столь же свирепо, как и католиков. Англиканская церковь является в настоящее время государственной религией в Англии. Всего в мире насчитывается более 30 млн. верующих-англичан. Главой церкви является английская королева. Епископов через премьер-министра назначает королева. Первым священнослужителем является архиепископ Кентерберийский. Внешняя обрядовая сторона католицизма в англиканской церкви почти не изменилась. Главное место в богослужении сохранилось за литургией, которая отличается сложной обрядностью и торжественностью.

Католическая церковь оказывала посильное сопротивление протестантизму и Реформации. Вначале Контрреформация выражалась в отдельных, плохо согласованных между собой попытках противостояния протестантизму. Реформация застала римско-католическую церковь врасплох. Несмотря на ряд провозглашенных реформ, католицизм не смог пойти на радикальные перемены.

Однако с начала 40-х годов XVI в. в католицизме возобладала идея отказа от любых уступок и послаблений всем новым течениям в римской церкви. Для того чтобы ликвидировать Реформацию, католическая церковь была вынуждена изменить свою внутреннюю структуру, систему власти и управления. В системе средств проведения Контрреформации особую роль играли новые религиозные ордена, инквизиция, книжная цензура, деятельность и постановления Тридентского собора.

Главную роль по охране католицизма взяли на себя инквизиция и книжная цензура. Созданная в XIII в. инквизиция (лат. – “расследование”) в 1541 г. была реорганизована. В Риме был создан верховный инквизиционный трибунал с неограниченной властью, распространяющий свое влияние на все католические страны. Основателем и первым руководителем новой инквизиции стал кардинал Караффа. Но не все страны согласились принять новую инквизицию. Во Франции, Венеции и Флоренции она действовала под контролем светских властей.

Инквизиция приобрела огромное влияние. Она усилила дух авторитарности и нетерпимости католической церкви, подозрительности и беспощадной жестокости к врагам церкви. Казни протестантов стали обычным явлением. На эшафоте погибают утопист Франческо Пуччи, философ Джордано Бруно и др.; Томазо Кампанелла 33 года содержится в тюрьмах; Галилео Галилей вынужден отречься от своих научных открытий.

Террор инквизиции дополнялся строгой книжной цензурой. В 1543 г. Караффа запретил печатать любые сочинения без дозволения инквизиции. Инквизиторы наблюдали за торговлей книгами и их пересылкой. В 1599 г. в Риме был издан папой “Индекс запрещенных книг”, обязательный для всей церкви. По закону преследованию подлежали люди за чтение, хранение, распространение запретных книг или недонесение о них.

Особую роль в борьбе с инакомыслием сыграло “Общество Иисуса”, или орден иезуитов (лат. Иезус – “Иисус”), которое официально было утверждено папской буллой в 1540 г. Основателем и первым генералом ордена иезуитов был испанский дворянин Игнасио Лойола (1491-1556 гг.), ярый приверженец папы и католической веры. В основе общества лежала железная дисциплина, беспрекословное подчинение приказам. Помимо обычных монашеских обетов целомудрия, нестяжательства и послушания, члены ордена связывали себя особой клятвой верности римскому папе. Устав, принятый в 1558 г., требовал от иезуитов по предписанию начальника совершения греха, вплоть до смертного.

Во главе “Общества Иисуса” пожизненно стоял генерал, полновластно управляющий всеми делами ордена. При нем имелся совет с функциями совещательной и контролирующей власти. И генерала, и совет избирало общее собрание, или генеральная конгрегация, которой формально принадлежала высшая власть. Общество строилось по иерархическому принципу, члены его подразделялись на несколько классов. Оно имело прочную организацию на местах. Иезуиты разделили мир на провинции, во главе с провинциалами, несколько провинций входило в ассистенции. Возглавлявшие их ассистенты были членами центрального руководства. Независимость ордена от светских и духовных властей превращала его в автономное религиозно-политическое сообщество в любой стране.

Орден иезуитов не был монашеским в традиционном понимании. Его члены были освобождены от соблюдения правил монастырской жизни, от некоторых монашеских обетов. Даже внешне иезуиты напоминали скорее светских ученых, чем монахов. Активная светская деятельность, высшее положение в обществе были целями членов ордена. Это позволяло находиться им в центре политической и общественной жизни, имея огромные возможности оказывать на нее решающее влияние, как того требовали интересы католической церкви.

Главными средствами иезуитов были воспитание и дипломатия. Их система обучения была рассчитана на молодежь из верхов общества, но ради популярности создавались сиротские приюты.

В сложной обстановке иезуиты были ловкими политиками. Во всех социальных кругах они поражали своей эрудицией, страстными проповедями, трезвым и расчетливым советом и другими разнообразными способностями. При дворах королей они были духовниками и наставниками, в моменты социальных потрясений они не гнушались даже самой черной работы.

Успехи Реформации показали, что католическая церковь должна сама провести некоторые внутренние реформы и перестроить свою организацию, если она желает сохранить свою роль в католическом мире. Для папства речь шла только о некоторых половинчатых реформах, не затрагивающих основных догматических и организационных принципов католической церкви.

Подобные перемены мог объяснить церковный собор, подготовка к которому продолжалась около десяти лет. Собор начал свою работу в декабре 1545 г. в североитальянском городе Тренто (Триденте). Тридентский собор работал 18 лет, призван был сгруппировать всех сторонников католической церкви. Его решениями римская церковь выразила свое отношение к протестантизму, осудив новые учения.

В Тренто взяло верх консервативное направление. Этому способствовали огромное влияние иезуитов на выработку основных решений, ловкая деятельность папских легатов, председательствовавших на соборе. Принятием мелких поправок, наспех составленных декретов о чистилище, индульгенциях, почитании святых, мощей и церковных образов собор закончил деятельность в 1563 г. В 1564 г. Пий IV утвердил его постановления, закрепив за Святым престолом право их толкования. Победа католической церкви состояла в том, что все решения собора были поставлены в полную зависимость от папы, власть которого признавалась высшей и непререкаемой.

Умоляю вас, братия, именем Господа нашего Иисуса Христа, чтобы… не было между вами разделений, но чтобы вы соединены были в одном духе и в одних мыслях.

Разделение Вселенской Церкви на Восточную и Западную произошло под действием множества самых различных причин, которые веками, налагаясь друг на друга, подтачивали единство Церкви, пока, наконец, не оборвалась последняя связующая нить. Несмотря на все многообразие этих причин мы можем условно выделить среди них две основные группы: религиозные и этно-культурные.

Собственно религиозных причин раскола две: стремление Римских первосвященников к абсолютной власти над Церковью и догматические уклонения от чистоты кафолического вероучения, среди которых важнейшим является изменение Никео-Цареградского Символа веры вставкой filioque. Оно прямо нарушает 7 правило III Вселенского Собора, которое определяет: «Да не будет позволено никому произносити... или слагати иную веру, кроме определенныя от святых отец в Никее граде со Святым Духом собравшихся».

Следующая группа явлений, решительно способствовавших ослаблению церковного единства даже в то время, когда оно еще сохранялось, относится к области национальных и культурных условий развития христианства на Западе и на Востоке.

В церковной истории существует точка зрения, согласно которой Рим сознательно обострял отношения с Востоком перед Великим расколом, добиваясь их разрыва. Для такого стремления были свои основания, ибо неповиновение Востока явно стесняло Рим, подрывало его монополию, поэтому как пишет : «Восток отказывается повиноваться и нет средств принудить его к повиновению; остается объявить, что послушные церкви и суть вся истинная ».

Поводом к окончательному разрыву в июле 1054 г. послужил очередной конфликт из-за церковных владений папы Льва IX и патриарха Михаила Керуллария. Рим в последний раз попытался добиться безоговорочного повиновения Востока, а когда стало ясно, что это невозможно, то папские легаты, «соскучившись, по их собственным словам, сопротивлением Михаила», явились в храм Святой Софии и торжественно возложили на престол буллу отлучения от Церкви, которая гласила «Властью Святой и нераздельной Троицы, Апостольской кафедры, послами коей мы являемся, всех святых православных отцов Семи Соборов и католической Церкви, мы подписываем против Михаила и его приверженцев – анафему, которую наш преподобнейший Папа произнес против них если они не опомнятся». Абсурд происшедшего дополняло еще и то, что папа, от имени которого они произносили анафему, был уже мертв, он умер еще в апреле этого года.

После отбытия легатов патриарх Михаил Керулларий созвал Собор, на котором легаты и их «нечестивое писание» после рассмотрения были преданы анафеме. Следует заметить, что была предана анафеме не вся Западная подобно тому как это сделал кардинал Гумберт по отношению к Восточной, но лишь сами легаты. При этом, конечно, сохраняют силу осуждения Соборов 867 и 879 гг. относительно латинских нововведений, filioque и папских притязаний на первенство.

Все восточные патриархи были извещены о принятых решениях окружным посланием и выразили им поддержку, после чего церковное общение с Римом прекратилось на всем Востоке. Никто не отрицал почетного первенства папы, установленного отцами, но никто и не соглашался с его верховной властью. Согласие всех восточных предстоятелей в отношении к Риму подтверждает пример Петра III, патриарха Антиохии, где имя папы было вычеркнуто из диптихов задолго до Великого раскола. Известна его переписка с Римским престолом о возможности восстановления единства, в ходе которой он получил из Рима письмо с изложением папской точки зрения. Оно настолько поразило его, что Петр III немедленно отослал его патриарху Михаилу, сопроводив весьма выразительными словами: «Эти латиняне, в конце концов, являются нашими братьями, несмотря на всю их грубость, невежество и пристрастие к собственному мнению, что иногда сводит их с прямой дороги».

ROMA LOCUTA EST – CAUSA FINITA EST?

30% россиян считают разделение христиан на православных, католиков и протестантов исторической ошибкой, которая может и должна быть исправлена - таковы результаты исследования, проведенного службой «СРЕДА» весной 2011 года. Православная Церковь также говорит о разделении, как о трагедии и великом грехе.
Почти тысячу лет назад, в 1054 году произошло событие, вошедшее в историю под названием Великий раскол, или Великое разделение Церквей. Отныне западные христиане стали называться римо-католиками, а восточные – православными. Из-за чего же произошла ссора и неужели для христиан мало десяти столетий для того, чтобы помириться? А если примирение пока не возможно, то почему?

16 июня 1054 года в алтарь храма Святой Софии в Константинополе вошли легаты (специально уполномоченные послы) Римского папы Льва IX, во главе с его секретарем - кардиналом Гумбертом. Но молиться они не стали. На престол церкви Гумберт положил документ примерно такого содержания. Они, легаты, прибыли в Константинополь так же, как некогда Бог перед разрушением Содома сошел туда, чтобы оценить нравственное состояние его жителей. Оказалось, что «столпы империи и мудрые граждане вполне православны». А далее следовали обвинения в адрес тогдашнего Константинопольского Патриарха Михаила Керуллария и, как сказано в документе, «защитников его глупости». Эти обвинения были самыми разными, начиная с того, что Михаил ставит епископами евнухов и, заканчивая тем, что он смеет называться Вселенским Патриархом.

Завершалась грамота такими словами: «…Властью Святой и нераздельной Троицы, Апостольской кафедры, послами коей мы являемся, [властью] всех святых православных отцов Семи [Вселенских] Соборов и всей Кафолической Церкви, мы подписываем против Михаила и его приверженцев - анафему, которую наш преподобнейший Папа произнес против них, если он не опомнятся». *

Формально отлучение от Церкви (анафема) была произнесена только в адрес Константинопольского Патриарха, но реально под обтекаемое выражение: «и его приверженцев» попала вся Восточная Церковь. Двусмысленность этого отлучения довершало еще и то, что пока легаты пребывали в Константинополе, Лев IX умер, и его послы произнесли анафему от его имени, когда Папа вот уже три месяца как был в мире ином.

Михаил Керулларий не остался в долгу. Не прошло и трех недель, как на заседании константинопольского синода легаты были также анафематствованы. И так же при этом не затронуты были ни Папа, ни Латинская Церковь. И, тем не менее, в восточно-христианском сознании отлучение распространилось на всю Западную Церковь, а в их сознании - на всю Восточную. Началась долгая эпоха разделенных Церквей, эпоха взаимного отчуждения и вражды, причем не только церковного, но и политического.

Можно сказать, что 1054 год формирует и сегодняшний мир, по крайней мере, определяет отношения между Православной и Католической Церквами. Поэтому историки в один голос называют это разделение «великим», хотя для христиан XI века ничего великого не произошло. Это был «рядовой», обычный разрыв общения между Восточной и Западной Церквями, каких немало насчитывалось за первое тысячелетие христианства. В конце XIX века профессор, историк Церкви, В.В. Болотов подсчитал годы «войны и мира» между Западной и Восточной частями еще Единой в то время Церкви. Цифры впечатляющие. Оказалось, что с 313 года (Миланский эдикт императора Константина Великого, прекративший гонения на христианство) и до середины IX века, то есть за пять с половиной столетий, лишь в течение 300 лет отношения между Церквами были нормальными. И более 200 лет они, по тем или иным причинам, были разорваны.**

Что означают эти цифры? Не только отдельные люди, но и целые Церкви умели, к сожалению, ссориться. Но потом имели мужество и помириться, искренне попросить друг у друга прощения. Почему же именно эта ссора, этот разрыв оказался роковым? Неужели за десять столетий нельзя было помириться?

АНТИЧНЫЕ МАГНИТЫ

Ко времени Рождества Христова Рим создал громадную империю, куда входила почти вся обитаемая тогда земля и десятки народов. Но основных этноса было два – римляне (латиняне) и греки (эллины). Причем традиции и культура у этих двух народов были настолько разные, что становится удивительно, как смогли они создать государство, аналога которому до сих пор не знает история. Видимо, это и есть иллюстрация того парадоксального закона природы, когда магниты с противоположенными полюсами притягиваются друг к другу…

Собственно культуру империи создавали греки. Философ Сократ еще в V веке до Р.Х., сам того не зная, дал этой культуре девиз: «Познай самого себя». Действительно, человек был в центре внимания любой культурной области эллинов, будь-то скульптура, живопись, театр, литература и, тем более, философия. Такие личности, как, например, Платон или Аристотель, были «продуктами» именно древнегреческого менталитета, уделявшего большую часть своей интеллектуальной энергии умозрению и отвлеченным вопросам бытия. А греческий был языком, который знал любой житель империи, претендовавший на звание интеллигента.

Однако римляне нашли себе другое «жизненное пространство». Они обладали непревзойденным государственно-правовым гением. Например, на дворе уже XXI век, а предмет «римское право» до сих пор изучается в юридических вузах. Действительно, именно латинский этнос создал ту государственно-правовую машину, систему социально-политических и государственных учреждений, которая с некоторыми изменениями и дополнениями продолжает работать до сих пор. А под пером римских писателей отвлеченная от жизненных реалий греческая философия превращалась в практику социальных отношений и административного управления.

БОЛЕЗНИ РОСТА

Начиная со второй половины I столетия по Р.Х. христианство начинает завоевывать сердца жителей империи. А в 313 году Миланским эдиктом о свободе вероисповеданий император Константин Великий де-юре признает право Церкви на существование. Но Константин не останавливается на этом, и на политическом пространстве языческой империи он начинает создавать империю христианскую. Но этнокультурные различия между Восточной и Западной частями империи не исчезают. Вера во Христа рождается не в вакууме, а в сердцах конкретных людей, воспитанных в той или иной культурной традиции. Поэтому духовное развитие Восточной и Западной частей единой Церкви тоже пошло совершенно по-разному.

Восток со своим пытливым философским умом принял Евангелие, как долгожданную возможность познания Бога, возможность, которая была закрыта для античного человека. Поэтому ничего удивительного, что Восток заболел… Святой Григорий Нисский (IV в.), прогулявшись по улицам Константинополя, с удивлением и иронией так описывает эту болезнь: «Одни, вчера или позавчера оторвавшись от черной работы, вдруг стали профессорами богословия. Другие, кажется прислуги, не раз битые, сбежавшие от рабьей службы, с важностью философствуют о Непостижимом. Все полно этого рода людьми: улицы, рынки, площади, перекрестки. Это - торговцы платьем, денежные менялы, продавцы съестных припасов. Ты спросишь их об оболах (копейках - Р.М. ), а они философствуют о Рожденном и Нерожденном. Хочешь узнать цену на хлеб, отвечают: «Отец больше Сына». Справишься: готова ли баня? Говорят: «Сын произошел из ничего».

Подобное происходило не в одном только Константинополе, но по всему Востоку. И болезнь заключалась не в том, что богословами стали денежные менялы, продавцы или банщики, а в том, что они богословствовали вопреки христианской традиции. То есть это заболевание церковного организма развивалось по логике любой другой болезни живого организма: какой-то орган перестает выполнять свою функцию и начинает работать неправильно. И тогда организм бросает все силы на то, чтобы восстановить порядок в самом себе. Пять столетий, последующие после Миланского эдикта в церковной истории принято называть эпохой Вселенских Соборов. Ими церковный организм лечил себя от ересей. Так появляются догматы - истины веры. И хотя Восток болел долго и тяжело, но зато на Соборах было выкристаллизовано и сформулировано христианское вероучение.

В то время как восточную часть христианской империи сотрясала «богословская лихорадка», западная – поражала, в этом плане, своим спокойствием. Приняв Евангелие, латиняне не перестали быть самым государственным в мире народом, не забыли, что они создатели образцового права, и по меткому замечанию профессора Болотова, «поняли христианство как богооткровенную программу общественного устройства». Они мало интересовались богословскими спорами Востока. Все внимание Рима было направлено на решение практических вопросов христианской жизни – обрядам, дисциплине, управлению, созданию института Церкви. К VI веку Римская кафедра подчинила себе почти все западные Церкви, с которыми установился «диалог» по знаменитой формуле - Roma locuta est – causa finita est? (Рим сказал - и дело закончено).

Уже с IV столетия в Риме начинает развиваться своеобразное учение о Римском епископе. Суть этой доктрины заключается в том, что Папы - это преемники апостола Петра, который основал Римскую кафедру. В свою очередь Петр получил власть над всеми остальными апостолами, над всей Церковью от Самого Христа. И вот теперь приемники «князя апостолов» являются приемниками и его власти. Те Церкви, которые не признают этого факта – не истинны. Еретические треволнения Востока, никогда не признававшего доктрину папского примата, и спокойствие Запада, находящегося под римским омофором, только прибавляли Папам уверенность в собственной правоте.
Восток всегда с уважением относился к Римской кафедре. Даже когда император Константин Великий перенес столицу на берег Босфора, в город Византию, во всех общецерковных документах епископ Рима стоял на первом месте. Но, с точки зрения Востока, это было первенством чести , а не власти. Однако римский юридический дух делал из этого первого места свои выводы. И, кроме того, учение о власти Папы над Церковью выросло в Риме с попущения и, можно сказать, даже с помощью самой Восточной Церкви.

Во-первых, на Востоке поразительно равнодушно относились к притязаниям римских епископов. Более того, когда восточным требовалась поддержка Рима против еретиков (или, наоборот, еретикам против православных), они заискивающе обращались к Папе. Конечно, это была не более чем игра слов, но для Запада она имела значение того, что Восток признает над собой власть Римской кафедры и ее епископа. Вот, например, строчки из послания IV Вселенского Собора к Папе Льву I: «Ты пришел к нам как истолкователь голоса блаженного Петра и на всех простер благословение его веры. Мы могли объявить истину чадам Церкви в общности единого духа и единой радости, участвуя, как на царском пире, в духовных утехах, которые нам уготовал Христос через твои письма. Мы были там (на Соборе - Р.М. ), около 520 епископов, которых ты вел, как глава ведет члены».

Из-под пера восточных за первое тысячелетие истории Церкви вышли десятки подобных перлов. И когда Восток очнулся и всерьез обратил внимание на притязания римских епископов, было уже поздно. Запад предъявил всю эту витиеватую риторику и справедливо заметил: «Вами написано? Что же Вы теперь отказываетесь от своих слов?». Восточная Церковь пыталась оправдаться, что не придает риторике точного юридического смысла. Но напрасно. С точки зрения Рима, Восток оказался нечестивым отступником от веры отцов, которые писали, что «Рим – это истолкователь голоса блаженного Петра». В этом конфликте сказалось полное непонимание психологии и этно-культурных реалий друг друга.

Во-вторых, Восток, занятый своими догматическими спорами почти не обращал внимания на церковную жизнь Запада. Нельзя назвать ни одного решения принятого там под влиянием Восточной Церкви. Например, император, созывая Вселенский Собор, приглашал епископов из самых маленьких и незначительных диоцезов Востока. А вот с западными диоцезами он общался исключительно через посредничество Рима. И это тоже возвышало бывшую столицу и в глазах западных епископов, и, конечно, в своих собственных глазах.

Наконец, еще одна реальность, повлиявшая на окончательный разрыв - геополитическая. Здесь надо отметить, что сами жители восточной части Римской империи никогда не называли себя византийцами (это название появилось только после Великого Раскола). После того, как в V столетии Запад пал жертвой Великого переселения народов, Восток стал единственным правопреемником Римской империи, поэтому его жители называли себя не византийцами, а римлянами (ромеями). Идея христианской империи предполагала три составляющих - христианскую веру, императорскую власть и греческую культуру. Все эти три составляющих предполагали идею всемирности. Тем более, это касалось Римского императора. Сама идея единой христианской империи предполагала то, что император может быть только один. Все короли и правители подвластны ему.

И вот, в VIII столетии франкский король Карл I создает на территории западной части Римской империи огромное государство. Его границы простирались от Пиренеев и Атлантического океана на западе до Адриатического моря и Дуная на Востоке. От побережья Северного и Балтийского морей на севере до Сицилии на юге. Причем Карл Великий совсем не хотел подчиняться Константинополю. Фактически, это была совсем другая империя. Но, как уже говорилось, античное мировоззрение не могло вынести существования двух империй. И надо отдать должное Папам – они до конца стояли за Константинополь, чувствуя тысячелетнюю традицию романо-эллинской общности.

К сожалению, своей тогдашней политикой Константинополь собственными руками толкнул Рим в объятия франкских королей. И в 800 году Папа Лев III короновал Карла Великого как «императора римлян», тем самым признав, что настоящая империя находится здесь, на Западе. Все это происходило на фоне катастрофического сокращения территории, подвластной Константинопольскому императору (фактически, в IX веке, в результате арабских завоеваний, она стала ограничиваться предместиями Константинополя). А Карл присвоил своему государству немного чудное название: «Священная Римская империя германской нации», сохранившееся до начала XIX века.

Все эти события послужили еще большему отчуждению Константинополя и Рима. Хотя хрупкое церковное единство в течение последующих двух столетий еще продолжало сохраняться. Здесь сказалась тысячелетняя культурно-государственная общность греков и римлян. Иными были отношения греков с германцами (франками). Вчерашние язычники, варвары абсолютно не ценили богословское наследие эллинов, подсознательно понимая их гигантское превосходство не только в культуре, но и в воцерковленности. И император Генрих III, и папа Лев IX (родственник императора), и кардинал Гумберт, руководивший расколом, были германцами. Наверное, поэтому для них оказалось легче разрушить хрупкий мир между Церками…

У многих церковных историков встречается мысль о том, что Запад сознательно шел на разрыв с Востоком. На чем основано такое утверждение? К XI веку для Запада стало очевидно, что, соглашаясь с историческим первенством чести римского папы перед четырьмя своими патриархами, Восток никогда не согласится с первенством власти Папы над Вселенской Церковью, никогда не признает его самодержавие Божественным установлением. Поэтому Риму, по логике доктрины о папском примате, оставалось только одно – объявить, что все послушные Папе Церкви – это и есть истинная Церковь. Остальные же сами себя отлучили от нее, не слушая «божественный глас преемника апостола Петра». «Остальные» - это все восточные Церкви…

Обидно, что даже в критический момент разрыва и еще несколько столетий после него Восточная Церковь никак не могла осознать его реальную причину. На первое место вышли не притязания Папы на самодержавие в Церкви, а обрядовые различия. Восточные обвиняли западных в том, что они постятся в субботу, совершают Литургию не на квасном, а на пресном хлебе и т.д. Все это свидетельствовало о глубоком невежестве и упадке византийского Православия на рубеже тысячелетий. На Востоке не нашлось тогда людей, которые могли бы напомнить, что Церкви никогда не разделяла и не может разделять ни культура, ни традиции, ни даже обряды.

Итак, главной причиной разделения стало именно учение о власти Папы над Церковью. А дальше события следовали по своей внутренней логике. Уверенный в своей абсолютной власти, римский епископ, единолично, без Собора, вносит изменение в христианский Символ Веры («филиокве» - учение об исхождении Святого Духа не только от Бога-Отца, но и от Сына). Отсюда начинаются богословские расхождения между Западом и Востоком.

Но даже и в 1054 году Раскол не стал самоочевидным. Последняя нить между Западом и Востоком порвалась в 1204 году, когда крестоносцы варварски разграбили и разрушили Константинополь. И слово «варварски» здесь не эпитет. В сознании и крестоносцев, и римских первосвященников, которые благословляли эти походы, Восток был уже не христианским. На восточных землях, в городах, где существовали епископские кафедры, латиняне ставили свою, параллельную иерархию. Со святынями Востока можно было делать все что угодно: уничтожать его иконы, жечь книги, попирать «восточный крест-распятие», а самое ценное – увозить на Запад. Очень скоро Восток стал платить Западу той же монетой. Именно после эпохи Крестовых походов Великий Раскол стал необратим.

ПОПЫТКИ ВОЗВРАЩЕНИЯ

Последующая история знает попытки преодоления Раскола. Это так называемые унии: Лионская и Ферраро-Флорентийская. И здесь также сказалось полное непонимание психологии друг друга. Для латинян вопрос стоял просто: вы можете оставить свой богослужебный обряд, язык и даже символ Веры петь без «филиокве». Единственное требование – это полное подчинение Римскому епископу. Для греков в обоих случаях речь шла о спасении Константинополя от турок, и, заключив унии, они, по прибытии в столицу, тут же отказывались от них.

Папа Григорий Великий (540-604 годы) почитается Восточной Церковью как хранитель православной веры и ее канонов. Григорианские песнопения названы по его имени.

Как же относится Православная Церковь к Великому расколу? Возможно ли его преодоление? Несмотря на многовековое непонимание и распри между православными и католиками, на самом деле, ответ один – это трагедия. И ее преодоление возможно. Но парадокс в том, что в течении столетий особой трагедии в Великом расколе почти никто не чувствовал, и преодолевать ее тоже почти никто не хотел. В этом смысле очень верными оказываются слова православного священника Александра Шмемана, знаменитого богослова русской эмиграции:

«Ужас разделения Церквей в том, что на протяжении веков мы не встречаем почти ни одного проявления страдания от разделения, тоски по единству, сознания ненормальности, греха, ужаса этого раскола в христианстве! В нем доминирует не сознание невозможности единство предпочесть Истине, единство отделить от Истины, сколько почти удовлетворение разделением, желание найти все больше и больше темных сторон в противоположном лагере. Это эпоха разделения Церквей не только в смысле их фактической разделенности, но и в смысле постоянного углубления и расширения этого рва в сознании церковного общества».***

Парадокс в том, что формально Православная и Католическая Церкви уже давно примирились. Это произошло 7 декабря 1965 года, когда Константинопольский Патриарх и Римский Папа встретились в Стамбуле и сняли анафемы 1054 года. Римо-Католическая и православная Церкви были провозглашены «Церквами-сестрами». Примирило ли их все это? Нет. Да и не могло примирить. Рукопожатие Церквей и рукопожатие людей несколько разные вещи. Когда люди жмут руки друг другу, то в сердце они вполне могут быть и врагами. В Церкви такого быть не может. Потому что соединяет Церкви не внешнее: тождество обрядов, священнических одежд, продолжительность богослужения, храмовая архитектура и т.д. Соединяет Церкви Истина. А если ее нет, рукопожатие превращается в ложь, которая ничего не дает ни той, ни другой стороне. Такая ложь только лишь сковывает поиск настоящего, внутреннего единства, успокаивая глаза тем, что мир и согласие уже найдены.

Роман МАХАНЬКОВ

* Текст анафемы цит. по: Васечко В.Н. Сравнительное богословие. Курс лекций.-М.: ПСТБИ, 2000.-с.8.

** Болотов В.В. Лекции по истории Древней Церкви.-Т.3.-М.:1994.-с.313.

*** Протоиерей Александр Шмеман. Исторический путь Православия.-М.:1993.-С.298

P.S.
Исследование службы «СРЕДА» показало:

30% россиян считают разделение христиан на православных, католиков и протестантов исторической ошибкой, которая может и должна быть исправлена. Чаще так думают женщины и жители городов. 39% опрошенных ничего не могут сказать по этому поводу, и еще 31 % граждан не считают это ошибкой, нуждающейся в исправлении.

Результаты Всероссийского репрезентативного опроса прокомментировали официальные представители Православной и Римско-Католической Церквей.

Священник Кирилл Горбунов, директор информационной службы римско-католической архиепархии Божией Матери в Москве:

Важнейшим документом, который определяет отношение Католической Церкви к христианскому единству является Декрет об экуменизме Второго Ватиканского Собора. В первом же своем абзаце Декрет говорит о том, что разделение Церквей – прямо противоречит воле Христа, служит соблазном для мира и наносит ущерб святейшему делу проповеди Евангелия всему творению. В свете этого результаты опроса в целом вызывают удовлетворение. Поскольку, во-первых, радует, что только треть наших сограждан считают, что разделение христиан не является ошибкой, нуждающейся в исправлении. Вызывает положительные чувства факт, что более 60% опрошенных вообще смогли ответить каким-то образом на этот вопрос, позитивно или негативно. В любом случае они имеют представление, о чем идет речь, то есть тема разделения христиан каким-то образом волнует наших граждан.

Третий позитивный факт, который нам хотелось бы отметить, это то, что больше всего согласившихся с утверждением, что разделение христиан является ошибкой - среди православных христиан. И это тоже для нас является очень важным знаком, поскольку говорит о том, что диалог между нашими Церквами не происходит лишь на уровне иерархическом и богословском, но на самом деле находит отклик среди верующих людей.

Священник Дмитрий Сизоненко, исполняющий обязанности секретаря Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата по межхристианским отношениям:

Разделение христиан - это грех, раздирающий Церковь и ослабляющий силу христианского свидетельства в атеистическом мире. Отсутствие евхаристического общения между Православной и Католической церквами, а также отступление от основополагающих принципов христианской морали, которые мы сегодня наблюдаем во многих протестантских общинах, лишь метафорически можно назвать «исторической ошибкой». Это трагедия, это рана, которая подлежит врачеванию.

Хорошо известно, что разномыслия в Церкви существовали с самого начала. Более того, христианам Коринфа апостол Павел говорит, что надлежит быть и разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные (1 Кор.11:19). Разумеется, речь здесь идет не о тех разногласиях, которые ставят под вопрос непреложные истины веры или нравственности.

Большой текст, но отсутствует начало конфликта.
В связи с трудностями управления огромной Римской империей было принято решение раздела империи на Византию управляемую Константинополем но подчиненную Риму, и западную с тем-же Римом. Папа Римский рукоположил Константинопольского патриарха отдав ему под управление Византию. По истечении 2 веков патриарх Византии "забыл" что рукоположил его Папа Римский и объявил себя равным Папе Римскому. Были приняты гигантские усилия дабы найти отличия между католиками и православными, которых не могло существовать даже теоретически.
Причина раскола жажда власти, а не теологические разногласия.

Владимир, постараюсь посмотреть внимательнее, но что-то не складывается картина. По времени от возникновения второй столицы и до момента раскола между католиками и православными. Период намного больший, чем тот, который Вы указываете. К тому же патриархаты возникли не только в Константинополе. Это результат соборного решения, а не соизволение Папы как такового.

Да: как месту, где возник первый патриархат, Риму и римскому Патриарху воздавалось особое уважение. Прежде всего, в порядке поминовения глав Поместных церквей. Да: восточные патриархи в периоды уклонения государственного начальства в ереси могли призывать на помощь Папу и писать ему весьма лестные слова. Что к тому же принято в греческой традиции. Но канонически это никакого значения не имело. Более того: по сути, канонически для православно-христианского сознания глава каждой епархии автономен (что особенно было непонятно для крестоносцев, поскольку по мере утверждения учения об особой роли Папы, католичество переживало кризис и искажение канонического сознания).

Потому, когда пишете, что речь шла о власти, то смотря как понимать смысл этой борьбы. Это всегда и в любом случае не просто политика или греховные страсти человеческие. Тут решается вопрос о верном и спасительном для людей устройстве земной Церкви, о том, чтобы не уклониться окончательно (поскольку такая тенденция всегда есть, в силу человеческих слабостей) от соборности как основы церковного организма. Это мы и сейчас видим, в конфликте с Константинопольским патриархатом по поводу Украинской митрополии и раскольников. Это конечно же, и политика, и даже геополитика. Но это и попытка ревизии канонического сознания православного мира. В которой часть, прежде всего, сторонников Вселенского, Константинопольского патриархата, в-основном греческого (хотя далеко не всего греческого православного сообщества), искренне поддалась соблазну национально-исторической презумпции в вопросе церковного устройства. Это в современных условиях несёт массу бед, но те, кто борются вовсе не обязательно исходят из политической страсти или желаний получить какие-то богатства. Это спор, прежде всего, о духовных вопросах. От которых зависит не столько земной мир, сколько спасение человеческих душ. Именно потому любой раскол всегда в Церкви считался одним из самых страшных грехов.